Четверг,
25 апреля
Статьи
"После деоккупации – сразу домой". Как переселенцы из Лисичанска строят жизнь "с нуля" в Киеве
В столицу переехали администрации оккупированных Россией городов и сами пострадавшие от войны жители. Как они живут и о чем мечтают – сообщает РБК-Украина.
В начале лета прошлого года ВСУ вынуждены были оставить Лисичанск в Луганской области: его оккупировали россияне. Тысячи жителей города, спасаясь от войны, уехали в разные регионы. Одновременно с этим в другие города Украины переехали и военные администрации оккупированных населенных пунктов: сейчас они помогают своим землякам обустроиться на новом месте. Даже когда у них уже есть жилье и работа, большинство все равно ждут освобождения города, чтобы наконец вернуться домой.
РБК-Украина посетило переселенцев из Лисичанска в Киеве и расспросило о том, как их жизнь изменила война.
"Ждем, когда сможем восстанавливать нашу Луганщину"
В столице и других городах создали хабы, куда перевозят людей либо с оккупированных территорий, либо где сейчас ведутся боевые действия. Переселенцам из Лисичанска в Киеве выделили корпуса одного из общежитий Европейского университета недалеко от станции метро Житомирская.
Здесь сейчас живет около 300 человек. Почти все они – из Лисичанска. Это далеко не все жители города, которые живут в Киеве. Часть людей периодически приезжает сюда из разных районов Киева, чтобы получить гуманитарную помощь. На входе в общежитие встречает огромный баннер "Луганщина – это Украина".
В Лисичанске Татьяна Живага работала учителем. После переезда в Киев получила должность директора городского центра социальных служб и координирует работу общежития. Для военной администрации Лисичанска создали хабы в разных городах – Киеве, Днепре, Обухове. Сейчас администрация ищет фонды, которые могли бы помогать их землякам закрывать разные потребности – кто-то привозит продуктовые наборы, другие помогают с юридическим сопровождением.
"В апреле был год, как мы переехали с семьей в Киев. Здесь занимаемся поселением людей. Киев приютил нас, и здесь мы пытаемся как-то строить жизнь. Но на самом деле здесь все, кого не спроси, мечтают вернуться домой", – говорит Татьяна Александровна.
В Киеве живет ее старшая дочь, потому женщина сразу знала, куда поедет. В отличие от других жителей Лисичанска, кто просто брал вещи, которые успел, и выезжал буквально "в никуда".
"Дочь с первых дней вторжения России настаивала, чтобы мы немедленно выезжали. Но в первые месяцы в Лисичанске у нас было много работы: был создан волонтерский центр, и мы там помогали людям. Когда было уже очень опасно, выбора не осталось, и мы выехали", – вспоминает женщина.
В Лисичанске осталась племянница Татьяны Александровны. Но связи с ней нет: удается созвониться, когда та выезжает на территорию, где может поймать минимальный сигнал мобильного оператора. По словам представительницы администрации, у нее нет никаких сомнений в том, будет ли она возвращаться домой.
"Конечно, уж очень ждем, когда можно будет вернуться. Поэтому ждем контрнаступления и всех дальнейших действий. Ждем деоккупацию, и ждем того дня, когда наконец-то сможем восстанавливать нашу Луганщину", – говорит она.
"Дети учатся, где бы они ни были". Все школы Лисичанска работают онлайн
Учительница физики, математики и астрономии Лисичанского лицея №27 Неля Харченко даже в то ужасное утро российского вторжения готовилась к урокам, как делала обычно каждый день. Но получила сообщение о том, что заведение переходит на дистанционное обучение. Выехала из города в тот же день – переехала к пожилой маме в город Приволье неподалеку от Лисичанска.
В Приволье тогда еще стояли позиции ВСУ, которые давали мощный отпор оккупантам. Благодаря тому, что атаки успешно отражали, Неля Николаевна пробыла там вместе с мамой месяц. Но потом россияне стали активнее обстреливать Приволье, Северодонецк и все близлежащие города, и пришлось выезжать и оттуда. Связи уже не было, но они решили эвакуироваться. Ранее из Лисичанска курсировал поезд, но когда оккупанты его разрушили, уехать можно было только автобусами.
"Переехали ближе к центру Украины. Искали жилье очень долго – все, которое нам предлагали в селе, приспособлено для жизни не было. Не было ни газа, ни воды. Условия тяжелые. Наконец нашли один вариант. Но это было село, куда транспорт практически не ходил. Когда за лекарством для мамы нужно было поехать, на такси туда и обратно выходило около 400 гривен. Просили такие деньги, хотя ехать было всего десять километров", – вспоминает женщина.
Позже ей позвонила коллега из школы и сказала, что в киевском хабе есть места для проживания. Так они с мамой оказались здесь. Где бы Неля Николаевна ни была с начала вторжения, все время и всюду вела онлайн-занятия для школьников. Находила условия, чтобы присоединиться к интернету, дать детям задания и проверить контрольные.
Сейчас у Нели Николаевны много работы: ведет математику в 6 классе, физику в двух восьмых, и еще есть занятия в нескольких классах старшей школы. Все учебные заведения Лисичанска сохранили и перевели в онлайн-формат. Преподаватели работают независимо от того, где находятся дети – в Украине или за границей. В местные школы даже приходят новые ученики: уже подросли дети, которые переехали в Киев и пришли осенью в первый класс.
"Учителя наши активно работают, проходят курсы повышения квалификации. Есть платформы, где мы можем вести уроки, есть цифровые приложения. Поэтому я вела онлайн-уроки непрерывно. Сначала – в подвалах Лисичанска. Там сидели и дети, выполняли задания. Когда обстрелы были уже невыносимыми, дети плакали. Очень многие уехали, но продолжают учебу", – говорит женщина.
"Людям важно не закрываться в себе"
После переезда на новое место, переселенцы часто сталкиваются с бюрократией. Одним нужно оформить выплаты, которые государство предоставляет на жилье. Остальные вывезли пожилых родителей, и им нужно получить группу инвалидности. Кому-то нужно срочное лечение, которое дорого стоит, а денег на это нет. Часто в этом помогают фонды, волонтеры, соцработники, юристы.
К тому ужасу, который люди пережили из-за разрушения жилья, гибели близких и из-за того, что нужно буквально строить жизнь "с нуля", решение таких вопросов – еще один дополнительный стресс. Многие не знают, куда идти и к кому обращаться. И сомневаются, что там им вообще помогут, говорит Сергей Дозорец, психолог благотворительного фонда "Право на захист". Он выезжает к переселенцам на разные локации в составе мобильной группы. Вместе с ним ездят социальный работник и юрист.
"Часто бывает, что люди переехали на новое место, проходили по государственным инстанциям, и получили отказ. Они объяты апатией, разочарованы, и просто не имеют моральных сил что-то делать. И больше ничего не хотят делать. Я часто слышу такое в разговоре с переселенцами: "Я ходил, результата нет, больше не пойду. Мне уже ничего не надо, не трогайте меня". Это нормальная реакция на стресс, но важно, чтобы стресс не затянулся на длительное время. Поэтому важно не закрываться в себе", – объясняет психолог.
По его словам, часто пострадавшим людям важно видеть, что кто-то рядом и готов помочь. А нерешенные проблемы заставляют человека еще больше закрываться от социума, что усугубляет травму еще больше.
Социальный работник Вита Савчук рассказывает, что недавно расплакалась в кабинете врача, когда помогала одному мужчине получать группу инвалидности.
"Он пришел на комиссию, и сам о себе ничего не может сказать. Его жилье разрушено, он на новом месте, и при этом очень болеет. Я ходила и рассказывала, что его состояние критическое. Детей нет, помогать никому. Наконец удалось получить вторую группу инвалидности пожизненно. Или, например, человеку нужна дорогая операция, а денег нет. Оказывается, можно провести ее за средства местного бюджета, а человек об этом даже не знал. Когда удалось это решить, я не могла удержать слез", – вспоминает она.
Александр Дунаев из Лисичанска с женой и двумя детьми в начале вторжения РФ пережили обстрелы, разрушения, скрывались в подвале. Утратив работу и всю прежнюю жизнь, они сначала эвакуировались во Львов, затем – в Киев. Многие старые вызовы никуда не делись. Их 15-летний сын имеет расстройство аутистического спектра: не разговаривает и вообще ведет себя не так, как другие дети.
"Мы пытаемся с ним обращаться, как с обычным ребенком, привлекать ко всему. Но бывает очень, очень тяжело. Он ночью может все в комнате перевернуть. Или если ему дать карандаши, то начнет не рисовать, а ломать их. Нам было важно найти интернат, где он бы учился, развивался. Нам помогли найти такое место в Киевской области, обучение там бесплатное", – говорит мужчина.
По словам Александра, вся его семья мечтает вернуться домой. Он сейчас пытается всеми силами настроить себя на хорошие мысли. И не собирается сдаваться. "Сейчас в Лисичанске все разрушено, опустошено. Там жить просто невозможно. Очень ждем, пока наш город уволят. Оккупанты принесли столько горя. Но мы все отвоюем и отстроим. После деоккупации – сразу домой", – уверен он.
Комментарии
Комментариев еще нет. Можете стать первым!